Ты знаешь, кто я? Я - твой друг.
Франция, пожалуй, по числу пережитых революций превосходит любую другую европейскую страну, сравниться с ней может разве что Испания. Май 1968 года - время последних на сегодняшний день масштабных выступлений в Париже и других французских городах, пусть не приведших на этот раз к революции, но по крайней мере всерьёз напоминавших её. 4 мая 1998 года в газете "Монд" появилась первая глава нового романа известного писателя Патрика Рамбо, посвящённого тем событиям. Эти выпуски выходили на протяжении четырёх недель, в итоге сложившись в небезынтересную хронику.
Я не знаю, принимал ли сам Рамбо какое-то участие в тех волнениях. В 1968 году ему было двадцать два, так что вполне мог. Во всяком случае, на бунтующих студентов, выдвигающих романтически-левацкие и анархические лозунги, автор взирает с явной иронией, наблюдая, как, побунтовав и пошумев всласть в течение дня, они к вечеру рассасываются по домам, чтоб продолжить наутро... или не продолжать, а отдохнуть денёк-другой. Впрочем, более серьёзных эпизодов тоже хватает, особенно связанных с массовыми забастовками трудящихся, требущих повышения минимальной оплаты труда и сокращения рабочей недели, и событиями в высших сферах, где премьер-министр Помпиду всеми фибрами души уповает на то, что происходящее поможет наконец свалить непотопляемого президента де Голля. Да и когда дело доходит до кровавых столкновений студентов с полицией, становится уже не до иронии.
Возрождая некогда популярнейшую форму романа с продолжением (в XIX веке таким образом было опубликовано множество произведений, ныне ставших классикой), Рамбо не пошёл по "пути Шахерезады", завершая рассказ об очередном дне на самом интересном месте. Нет, каждая глава представляет собой по сути отдельный законченный газетный репортаж, не в прямом смысле, конечно - место в книге находится и вымышленным персонажам, и описанию мыслей, переживаний и отвлечённых разговоров, которые вряд ли встретятся в обычной статье. Но тут и свои подводные камни имеются - хроника событий получилась, конечно, увлекательной, но всё же поверхностной. Рамбо не касается всерьёз ни причин выступлений, ни сути лозунгов и позиций сторон, ни последствий этих событий. В общем-то, это и не требуется от художественного произведения, но определённое разочарование всё же остаётся.
Я не знаю, принимал ли сам Рамбо какое-то участие в тех волнениях. В 1968 году ему было двадцать два, так что вполне мог. Во всяком случае, на бунтующих студентов, выдвигающих романтически-левацкие и анархические лозунги, автор взирает с явной иронией, наблюдая, как, побунтовав и пошумев всласть в течение дня, они к вечеру рассасываются по домам, чтоб продолжить наутро... или не продолжать, а отдохнуть денёк-другой. Впрочем, более серьёзных эпизодов тоже хватает, особенно связанных с массовыми забастовками трудящихся, требущих повышения минимальной оплаты труда и сокращения рабочей недели, и событиями в высших сферах, где премьер-министр Помпиду всеми фибрами души уповает на то, что происходящее поможет наконец свалить непотопляемого президента де Голля. Да и когда дело доходит до кровавых столкновений студентов с полицией, становится уже не до иронии.
Возрождая некогда популярнейшую форму романа с продолжением (в XIX веке таким образом было опубликовано множество произведений, ныне ставших классикой), Рамбо не пошёл по "пути Шахерезады", завершая рассказ об очередном дне на самом интересном месте. Нет, каждая глава представляет собой по сути отдельный законченный газетный репортаж, не в прямом смысле, конечно - место в книге находится и вымышленным персонажам, и описанию мыслей, переживаний и отвлечённых разговоров, которые вряд ли встретятся в обычной статье. Но тут и свои подводные камни имеются - хроника событий получилась, конечно, увлекательной, но всё же поверхностной. Рамбо не касается всерьёз ни причин выступлений, ни сути лозунгов и позиций сторон, ни последствий этих событий. В общем-то, это и не требуется от художественного произведения, но определённое разочарование всё же остаётся.